ЛЖЕЦА ПАРАДОКС

"ЛЖЕЦА" ПАРАДОКС — один из наиболее известных логиче­ских парадоксов. В простейшем его варианте человек произносит одну фразу: "Я лгу". Или говорит: "Высказывание, которое я сей­час произношу, является ложным". Или: "Это высказывание лож­но". Если высказывание ложно, то говорящий сказал правду и, зна­чит, сказанное им не является ложью. Если же высказывание не является ложным, а говорящий утверждает, что оно ложно, то его высказывание ложно. Оказывается, таким образом, что, если гово­рящий лжет, он говорит правду, и наоборот. Традиционная лаконичная формулировка парадокса гласит: если лгущий говорит, что он лжет, то он одновременно лжет и говорит правду. В ср. в. была распространенной такая формулировка "Л." п.: "Ска­занное Платоном — ложно, — говорит Сократ. — То, что сказал Сократ, — истина, — говорит Платон". Возникает вопрос: кто из них высказывает истину, а кто — ложь? Открытие "Л." п. приписывается древнегреческому философу Евбулиду (IV в. до н. э.). Оно произвело громадное впечатление. Философ-стоик Хрисипп (ок. 281-208 до н. э.) посвятил ему три книги. Некто Филет Косский, отчаявшись разрешить парадокс, покончил с собой. Предание говорит, что известный древнегре­ческий логик Диодор Кронос (ум. ок. 307 до н. э.) уже на склоне лет дал обет не принимать пищу до тех пор, пока не найдет решение "Лжеца", и вскоре умер, ничего не добившись. В древности "Лжец" рассматривался как хороший пример двусмысленного выражения. В ср. в. "Л." п. был отнесен к т. наз. "неразрешимым предложениям" и сделался объектом систематического анализа. Особым вниманием "Л." п. пользуется в современной логике. Нередко он именуется "королем логических парадоксов", ему по­священа обширная научная литература. И тем не менее, как и в случае многих других парадоксов, остается неясным, какие имен­но проблемы скрываются за данным парадоксом и как следует избавляться от него. Чаще всего "Л." п. считается характерным примером тех труд­ностей, к которым ведет смещение двух языков: языка предметно­го, на котором говорится о лежащей вне языка действительности, и метаязыка, на котором говорят о самом предметном языке. В повседневности нет различий между этими языками: и о дей­ствительности, и о языке говорится на одном и том же языке. Если язык и метаязык разграничиваются, утверждение "Я лгу" уже не может быть сформулировано. Проблемы, связывавшиеся на протяжении веков с "Л." п., ра­дикально менялись в зависимости от того, рассматривался ли он как пример двусмысленности, или же как выражение, внешне пред­ставляющееся осмысленным, но по своей сути бессмысленное, или же как образец смешения языка и метаязыка. И нет уверенности в том, что с этим парадоксом не окажутся связанными в будущем и другие проблемы (см.: Антиномия).